ФРАГМЕНТ 1. «Корсунская легенда» (Выбор веры). Избрали мужей славных и разумных, числом десять, и сказали им: «Идите к болгарам, немцам и грекам, испытайте веру их». Пошли русские послы к болгарам, к немцам и грекам. Когда они возвратились, созвал князь Владимир бояр своих и старцев и сказали им: «Вот пришли посланные нами мужи, послушаем же все, что было с ними». Он же сказали: «Ходили мы к болгарам, смотрели, как они молятся в мечети, и нет в них веселья, только печаль великая. Не добр их закон. И пришли мы к немцам и видели в храмах их службу различную, но красоты не видели никакой. И пришли мы в греки, ввели нас туда, где служат они Богу своему и не знали - на небе мы или на земле: ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой, и не знаем, как лучше рассказать об этом. Знаем только. Что служба их лучше, чем во всех других странах. Не можем мы забыть красоты той, ибо каждый человек, если вкусит сладкого, не возьмет потом горького: так и мы не можем уже быть в язычестве». Сказали же бояре: «Если бы плох был закон греческий, то не приняла бы его бабка твоя, Ольга, а была он мудрейшей из всех людей». И спросил Владимир: «Где примем крещение?». Они же сказали: «Где тебе любо». Если верить летописцу, именно после этого испытания вер Владимир принял окончательное решение. Летописное повествование о крещении Владимира принято называть Корсунской легендой. Тогда Владимир решил принудить Византию к исполнению данных обязательств силой, захватив город Херсонес (Корсунь) в Крыму. Анну срочно отправили в Корсунь. Владимир крестился. «Епископ же Корсунский с царицыными попами крестил Владимира. Многие дружинники, увидев это, крестились», - повествует летопись. Сочетавшись браком с Анной, Владимир возвратился в Киев со священниками, и иконами. По возвращению он крестил всех своих сыновей. По примеру князя крестились многие знатные бояре, затем Владимир приступил к крещению жителей Киева. Обстоятельства крещения киевлян также описаны в «Повети временных лет». ФРАГМЕНТ 2. (Обстоятельства крещения киевлян). Владимир…повелел опрокинуть идолы - одних изрубить, а других сжечь. Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его с горы по Боричеву взвозу к Ручью и приставил 12 мужей колотить его железами. Делалось это не потому, что дерево что-нибудь чувствует, но для поругания беса, который обманывал людей в этом образе, чтобы принял он возмездие от людей. Велик ты, Господи, и чудны дела твои! Вчера еще был чтим людьми, а сегодня поругаем. Когда влекли Перуна по Ручью к Днепру, оплакивали его не верные, так как не приняли они святого крещения. И притащив, кинули его в Днепр. И пристави Владимир людей, к нему сказав им: «Если пристанет где к берегу, отпихивайте его. А когда пройдет пороги, только тогда оставьте его». Они исполнили, что им было приказано. И когда пустили Перуна и прошел он пороги, выбросило его ветром на отмель, и оттого прослыло место то Перунья отмель, как она зовется до сих пор. Затем послал Владимир по всему городу сказать: «Если не придет, кто завтра на реку - будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб будет мне врагом». Услышав это, с радостью пошли люди, ликуя и говоря: «Если бы не было это хорошим, не принял бы этого князь наш и бояре». На следующий же день вышел Владимир с попами царицыными и корсунскими на Днепр, и сошлось там людей без числа. Вошли в воду и стояли там одни до шеи, другие по грудь…некоторые держали младенцев, а уже взрослые бродили, попы же совершали молитвы, стоя на месте. И была видна радость на небе и на земле по всюду стольких спасенных душ. ФРАГМЕНТ 3. (Что нового?) Владимир приказал рубить церкви и ставить их по тем местам, где прежде стояли кумиры. И поставил церковь во имя Святого Василия на холме, где стоял идол Перуна и другие… И по другим городам стали ставить церкви и определять в них попов и приводить людей на крещение по всем городам и селам. Посылал он собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное… Когда отданы, были в учение книжное, то тем самым сбылось на Руси пророчество, гласившее: «В те дни услышат глухие слова книжные, и ясен, будет язык косноязычных». Не слышали они раньше учения книжного, но по Божьему устроению и по милости своей помиловал их Бог. Как сказал пророк: «Помилую, кого хочу».
91 . Тем самым прямо указывается на наличие мнений о крещении князя уже спустя несколько десятилетий после описываемых событий , т.е. когда могла составляться Корсунская легенда.
Отличная от летописной последовательность событий предлагается в "Памяти и похвале русскому князю Владимиру" Иакова Мниха. 92
Согласно Иакову, Владимир крестился на Руси примерно в 987 году, а Корсунь захватил в третий год после крещения (т.е. около 989 г.). С ним соглашается и древнейшая редакция Жития Владимира 93
. В отечественной науке эти хронологические несоответствия довольно удачно пытались разрешить с помощью параллельных иностранных известий. В результате
соотнесения данных у Яхьи Антиохийского, Асохика и Льва Диакона В.Р. Розену, а затем и В.Г. Васильевскому удалось установить, что Корсунь был захвачен между апрелем и июнем 989 г., после поражения Фоки у Абидоса 94
. Стало очевидно, что "Память" приводит более точные сведения, нежели ПВЛ. Кроме того, А.А. Шахматов в исследовании, специально посвященном этому вопросу, доказал искусственный характер Корсунской легенды в составе летописи 95
. Автор этого памятника пытался примирить три самостоятельных агиографических сюжета ("Речь философа", испытание вер, крещение в Корсуне после исцеления). Таким образом
, будет разумнее принять точку зрения Иакова и на последовательность событий, и на место крещения князя. Причиной же корсунского похода этот древнерусский писатель считает желание Владимира привести на Русь оттуда "людей христианских и попов" 96
.
Какие же данные свидетельствуют о существовании таких связей? В первую очередь, это найденные в разных частях Киевской Руси кресты-энколпионы, импортировавшиеся из бассейна Средиземного моря в X-XI вв. именно через посредство Корсуня. Характерные стилистические черты (схематичность и стандартность изображения Иисуса Христа в позе орант и в хитоне) говорят о ближневосточном происхождении этих изделий (Сирия и Египет) 99 . Хотя единичные находки подобных крестов делались в разных частях Европы (Бельгия, Дания и др.), ареал их массового распространения ограничивается Восточным Средиземноморьем, Северной Африкой, отчасти Грецией, Болгарией, Далмацией. Довольно большое количество энколпионов найдено в Крыму и на Кавказе.
Интересно, что сирийская традиция изображать распятого Христа в хитоне и с поднятыми руками утверждается со временем в местном производстве в Корсуне и в Моравии (примерно во второй половине IX в.). В следующем столетии моравское производство сходит на нет, но аналогичная линия появляется в русском ремесле 100
. Некоторые ученые рассматривают этот стиль как характерную особенность в рамках кирилло-мефодиевской традиции 101
.
Гораздо больше косвенных подтверждений присутствия на Руси корсунской церковной линии. В главном киевском храме при Владимире - Десятинной церкви - богослужение совершалось корсунским духовенством 102 . На основании прочтения по одной из редакций Жития Владимира и косвенного свидетельства Титмара Мерзебургского А.А. Шахматов пришел к выводу о том, что Анастас Корсунянин, был епископом 103 . Первый новгородский епископ, Иоаким в летописной традиции также именуется Корсунянином. Антиохийское летоисчисление, практиковавшееся в Корсуне, судя по примерам путаницы в летописях, проникало и на Русь 104 . До нынешнего времени многие старообрядческие общины, свято оберегающие древнейшие традиции, используют это же летоисчисление (5500 лет от сотворения мира до Рождества Христова).
Итак, центральная роль Корсуни в крещении Руси очевидна. Этот причерноморский город к концу X в. вполне мог располагать священнослужителями, знавшими славянский язык. Во-первых , Корсунь в тот период был главным торговым узлом Северного Причерноморья, своеобразным порто-франко Восточный Европы. Допустимо, что в нeм к концу X в. могла обосноваться славяноязычная диаспора. Во-вторых , в корсунском христианстве имелись значительные параллели с кирилло-мефодиевской традицией, из которых наиболее значительная - особое почитание св. Климента. В Константинополе этого святого практически не знали. Деятельность Кирилла во время хазарской миссии способствовала по известиям источников (Житие Кирилла, "Слово на перенесение мощем:", Итальянская легенда) возобновлению уже забытого к IX в. культа св. Климента в самом Корсуне 105 .
Бесспорен факт утверждения кирилло-мефодиевской традиции и на Руси. И здесь возникает закономерный вопрос о том , каким путeм эта традиция было воспринята русской церковью. Археологические данные свидетельствуют о существовании непосредственных связей первой половины X в. между полянами и Моравией, где в свое время была развернута миссия свв. Кирилла и Мефодия (в частности, захоронения под Десятинной церковью, идентичные с моравским христианским трупоположением) 106 . Выше уже было упомянуто о сирийском типе крестов, распространенном в Моравии IX века и усвоенном затем в древнерусском производстве X века.
Однако
временной разрыв между миссионерской деятельностью славянских первоучителей и официальным крещением Руси при Владимире подводит к мысли о наличии какого-либо передаточного звена.
Таким звеном могла быть корсунская церковная традиция, а через неe - клир Десятинной церкви. Линии Десятинной церкви также присуще особое почитание св. Климента (об этом говорит существование при упомянутом храме придела во имя этого святого). Кроме того, исследователями уже отмечалась приверженность данной традиции идее христианского единства, которую отстаивал св. Кирилл 107 . Параллели видятся и в другом аспекте. Близость к раннехристианским принципам, по-видимому, обуславливала в кирилло-мефодиевской доктрине значительность ветхозаветного элемента. Так, в Житии Кирилла очевидно влияние наследия св. Иоанна Иерусалимского 108 . Заслугой этого подвижника было примирение в Иерусалиме в IV в. иудео-христианской (собственно раннехристианской) и константиновской традиций. В богословии св. Иоанна ветхозаветные линии проецируются на христианское мировоззрение и приобретают новый смысл (например, иудейский праздник Йом Киппур - очищение уст). Содержание Жития Кирилла во многом напоминает известия о деятельности самого Иоанна Иерусалимского. Аргументация против триязычной ереси находит свои истоки в наследии св.Иоанна. Также как и этого святого , Кирилла отличает особое почитание св.Григория Богослова. Но более всего их сближает внимание к ветхозаветным сюжетам (частые обращения к книгам Притчей и Премудрости Соломона, апокрифическим "Видение Исайи" и 4-й книге Ездры). Эти элементы составляют своеобразную композиционную основу Жития Кирилла 109 .
Летописание Десятинной церкви тоже активно привлекает ветхозаветный материал, опираясь при этом на толкования апостола Павла, используя его метод рассмотрения библейских текстов 110 . Подчас эти цитаты даются в том же контексте всемирности Церкви, что и в Житии Кирилла (например, отрывки из псалмов Давида).
Подобную линию можно предположить и на Балканах. Так, в последней трети X в. в Западной Болгарии появляется целый ряд деятелей, противостоявших византийской экспансии, с характерными библейскими именами (Аарон, Давид, Моисей, Самуил). Разумеется
, нельзя преувеличивать значение этого факта. Однако
он мог отражать использование ветхозаветного материала в идеологии и стремление славянского государства утвердить свою независимость от Константинополя.
Вообще болгарское влияние на древнерусскую церковь было весьма значительным и глубоким. Это выразилось прежде всего в развитии древнерусской книжности, южнославянские истоки которой несомненны. А.А.Шахматов даже отождествлял древнерусский литературный язык с древнеболгарским 111 . Этому же исследователю принадлежит гипотеза о болгарском происхождении летописного Сказания о крещении Владимира (в частности, "Речи философа"). М.Д. Присeлков, отталкиваясь от предположений Шахматова, указывал на Западную Болгарию (Охридское архиепископство) как главный источник древнерусского христианства 112 . Он опирался как на косвенные данные (хронологические совпадения: в 1037 году умирает последний охридский архиепископ-болгарин Иван Дебрский, в том же году учреждается греческая митрополичья кафедра в Киеве), так и на известия в позднейших летописных традициях. Центральное место здесь занимает упоминание Иоакимовской летописи о крещении Владимира и "всей земли Русской", которое связывается с походом киевского князя на болгар. А болгарский царь Симеон "посла иерей учены и книги довольны" 113 . Противоречие с фактом разновременности жизни Симеона и Владимира Присeлков объясняет возможной ошибкой летописца, назвавшего Симеоном реального охридского правителя Самуила. Та же Иоакимовская летопись называет легендарного киевского митрополита Михаила Болгарином (правда, Никоновская летопись именует его Сирином) 114 . А.Е. Пресняков более осторожно говорит об определяющем характере болгарской линии в древнерусском христианстве. Но и он соглашается с возможностью активных русско-болгарских церковных связей, как альтернативы константинопольскому диктату. Этот вывод кажется вполне справедливым. Болгария в X в. в культурном отношении опережала другие славянские страны , что обуславливалось прежде всего ее соседством с Византией. На время правления Симеона (898-927) и Петра (927-970) приходится становление церковнославянской (кирилло-мефодиевской) литературной идейно-философской традиции 115 . Уже утверждение собственно кириллической письменности и широкое распространение южнославянской книжности на Руси в XI веке подтверждают значительность болгарской линии в христианизации восточных славян.
Другой возможный аспект балканского влияния на древнерусское сознание видится в явных богомильских следах в отечественных источниках. Центральное место здесь занимает беседа тысяцкого Яна Вышатича с волхвом на Белоозере, помещенная в ПВЛ под 1071 годом 116
. Внимание исследователей давно было обращено на очевидный дуализм представлений волхва, близкий к богомильской системе воззрений. По его словам человеческое тело было создано сатаной, а Бог вдохнул в него душу. Уместно будет напомнить, что богомильская ересь развивается в X в. в Болгарии на почве различных дуалистических концепций - манихейства, мессалианства и, прежде всего, павликианства. Значительное число павликиан в начале IX в. было переселено византийскими властями из Малой Азии и Армении во Фракию (в окрестности современного Пловдива). Демократичные павликианские традиции, пессимистические мировоззренческие принципы наложились на серьезный экономический и общественный кризис в Болгарском государстве. В результате
возникло широкое антицерковное движение 117
. Богомилов характеризовало враждебное отношение к Церкви, крайний аскетизм и отвержение любых материальных благ и удовольствий , отрицание брака. В их среде было распространено добровольное оскопление. В идейно-мировоззренческом отношении богомилы были в конечном счете наследниками раннехристианского гностицизма. Они отрицали святоотеческие произведения, не признавали, в отличие от павликиан, священность большинства книг Ветхого завета. В Новом завете предпочтение отдавалось Евангелию от Иоанна и Апокалипсису. Спасение души, по учению богомилов, достигалось путeм постепенного освобождения человека от материальной зависимости посредством максимального воздержания и аскетизма.
В отечественной исторической науке антифеодальный и антицерковный аспекты богомильских традиций пытались выявить и на древнерусской почве. В частности, Д.А. Казачкова рассматривает вышеупомянутых волхвов на севере Руси как богомильских лидеров, а волнения в Суздале в 1024 году на том же Белоозере, в Новгороде, Ростове в 1070-х гг. как антифеодальные движения под флагом богомильства 118 . Аналогичные выводы делает и О.Г. Жужунадзе 119 . Этими же исследователями иноверные булгары, упоминаемые в ПВЛ, отождествляются с богомилами , поскольку в Западной Европе богомилов и патаренов в средние века действительно зачастую именовали "болгарами". Совершенно очевидно, что такая трактовка летописного понятия "булгары" несостоятельна. В данном случае этот термин в летописи относится к населению волжской Булгарии, исповедывавшему ислам 120 . И.Я. Фроянов, не соглашаясь с богомильским объяснением мировоззрения волхвов, указал на возможность языческих истоков подобной концепции 121 .
Ещe в конце прошлого века П.И. Мельников обнаружил, что в летописной статье 1071 года отразилась финно-угорская языческая обрядность (при описании сбора продуктов для жертвоприношения) 122 . А рассказ волхва о сотворении человека также находит ближайшие параллели в языческой мифологии финских племен. Впоследствии аналогичный вывод сделал и П.Н.Третьяков 123 . Д.С. Лихачев в свою очередь предположил, что христианская терминология, присутствующая в речи волхва, была добавлена уже самим Яном Вышатичем или летописцем 124 .
Но данным сюжетом богомильская проблема в древнерусском христианстве не исчерпывается. По-видимому, уже с середины XI в. на Руси получает широкое распространение апокрифическая литература разного рода. Значительная часть ее, заимствованная из Болгарии, несла в себе явные признаки богомильского влияния. К таким произведениям относятся "Тивериадское море", "Вопросы Иоанна Богослова", многочисленные сказания об Адаме, отчасти - "Беседа трeх святителей" и др. памятники. Ю.К. Бегунов высказал точку зрения , согласно которой подобные книги воспринимались на Руси безотносительно их догматического содержания в составе всего комплекса болгарского переводного материала 125
. К такому выводу побуждает отсутствие достоверных сведений о богомильстве на древнерусской почве в источниках. С другой стороны, хорошо известно о хождении в Киевской Руси уже во второй половине XI в. антибогомильских болгарских произведений (в частности "Беседы" Козьмы Пресвитера). Поэтому Бегунов предполагает наличие интереса к богомильству у отдельных образованных представителей древнерусского общества 126
.
Необходимо добавить, что есть и немало других косвенных подтверждений существования элементов богомильского вероучения на Руси. Это, например, известие Никоновской летописи под 1004 г. о заточении митрополитом Леонтом монаха Андреяна. "Укоряше бо сей церковныа законы, и епископы, и пресвитеры, и иноки..." 127 . Интересна личностная безадресность критики Андреяна, т.е. он "укорял" Церковь как таковую. Кроме того, в летописи сказано, что этот инок был скопцом. Можно предположить болгарское происхождение Андреяна или вероятность его пребывания когда-либо до этого в Болгарии, где он мог воспринять богомильство. Та же летопись под 1123 г. упоминает о "злом еретике Дмитре", который тоже попал в темницу при митрополите Никите 128 . Летописное известие не дает возможности охарактеризовать ересь Дмитра, но богомильский след и здесь вполне вероятен.
Скорее всего, элементы богомильского учения имели место в среде духовенства и монашества , знакомого с апокрифической литературой, но не получили там широкого распространения. В противном случае в древнерусской духовной письменности должны были появиться собственные противобогомильские памятники. Богомильское мировоззрение могло найти благоприятную почву в некоторых языческих представлениях восточных славян и финских племен, расселявшихся на территории Киевского государства. Таким образом , вполне был возможен стихийный синтез богомильских и традиционных языческих черт, тем более что славянское язычество тоже в определенной степени дуалистично.
Немаловажен и тот факт, что переводы антиарианских произведений святых Отцов Церкви пришли на Русь именно из Болгарии. Очевидно
, что и в этой славянской стране в X в. была необходимость в подобной литературе. Поэтому будет логичным предположение и о вероятных болгарских истоках арианства в Древней Руси.
Возвращаясь к арианской проблематике на древнерусской почве, необходимо вновь обратиться к моравскому аспекту. При учете вышеобозначенных связей Руси с Моравией "арианское неистовство", обнаруженное св. Кириллом, становится для нас чрезвычайно значительным фактором. Арианские идеи могли быть привнесены в русское христианство в ходе литературного обмена со славянами Среднего Подунавья. Выводы о серьезности подобного западнославянского идейного влияния были сделаны ещe А.А. Шахматовым, а затем развиты Н.К. Никольским
Житийный рассказ о крещении святого князя Владимира настолько прочно вошел в нашу церковную культуру, что сегодня мало кто задумывается над теми непростыми вопросами, которые возникают при внимательном его прочтении.
А между тем обстоятельства Владимирова крещения и по сей день вызывают горячие споры историков. Еще в XIX веке, когда началось специальное научное исследование ранней истории христианства на Руси, стало очевидно, что позднюю, ставшую уже хрестоматийной, версию жития святого Владимира довольно сложно согласовать с данными древних как греческих, так и русских письменных источников.
Не вдаваясь во все детали длящейся уже более полутора веков научной дискуссии, мы все же обратим внимание на некоторые немаловажные для церковного сознания аспекты жития святого князя. Вне всякого сомнения центральным моментом жизненного пути святого Владимира был его принципиальный отказ от язычества и мировоззренческий выбор в пользу христианства. И вот как раз в описании этого выбора, осмыслении его характера и обусловивших его факторов мы встречаем в источниках заметные разногласия. Как следствие, и в научной литературе принятие Русью христианства объясняется различными причинами. При чем разные исследователи по-разному подходят к оценке их значимости.
Что же говорят нам древнейшие письменные источники о мотивах, побудивших киевского князя Владимира Святославича принять крещение?
«Испытание вер»
Классический рассказ о крещении святого Владимира помещен в «Повести временных лет» - летописном своде, составленном в Киеве в начале XII века. Именно здесь под 986 годом помещено пространное повествование о мусульманских, латинских, иудейских и греческих миссионерах, приходивших к Владимиру и понуждавших его принять их веру. Каждого из миссионеров князь внимательно выслушивает и задает им вопросы относительно их религии. Весь этот сюжет представлен как вполне рациональное рассуждение князя о преимуществах той или иной веры. Например, по сообщению летописца, ислам был отвергнут Владимиром лишь потому, что его оттолкнула перспектива обрезания и отказа от употребления в пищу свинины. А по поводу отказа от вина князь изрекает знаменитую фразу, вошедшую в афоризм: «Руси веселье питье, не можем без того быть». Также и проповедь латинян (летописец называет их «немцами», пришедшими от папы Римского) князь отвергает по совершенно рациональным мотивам. Выслушав проповедников, он неожиданно говорит: «Идите опять, яко отцы наши сего не прияли суть» («Уходите, ибо отцы наши этого не приняли»).
В проповеди греческого миссионера святого Владимира более всего поражает икона Страшного суда. Тем не менее, на прямое предложение проповедника немедленно принять крещение, князь отвечает: «Подожду еще мало». Летописец добавляет, что этот ответ князь дал, желая более внимательно «испытать» все веры.
Под 987 годом в «Повести временных лет» помещен другой известный сюжет. Князь Владимир отправляет посольство к волжским болгарам (исповедующим ислам), «немцам» и грекам, поручив послам посмотреть богослужения во всех этих землях. Возвратившись, послы однозначно признали греческое богослужение самым великолепным. Присутствуя на торжественной службе в храме Святой Софии в Константинополе, они не знали, где находятся: на небе или на земле. После этого Владимир задает послам вопрос: «Так где же мы примем крещение?» Они же отвечают достаточно уклончиво: «Где ты пожелаешь». Так что и столь тщательное испытание вер не привело князя к окончательному решению.
«Корсунская легенда»
По версии летописца, князю понадобилось пройти еще через ряд испытаний, прежде чем он все же решил креститься. Под 988 годом в «Повести временных лет» помещен рассказ о походе святого Владимира на Корсунь. Этот летописный сюжет, условно названный «Корсунской легендой», указывает сразу на несколько мотивов, побудивших князя принять крещение. Во-первых, осаждая Корсунь, Владимир дает обет, что если он сможет взять город, то примет крещение. Но вскоре возникает еще один мотив. В результате взятия Корсуня князь вынуждает византийских императоров-соправителей Константина VIII и Василия II выдать за него замуж их сестру Анну. При этом императоры в качестве условия женитьбы выдвигают необходимость принятия Владимиром христианства, на что он дает свое согласие. Но и это еще не все. В последующем повествовании говорится о неожиданной болезни князя, в результате которой он теряет зрение. И лишь после того, как по настоянию царевны Анны, уже, видимо, прибывшей в Корсунь, князь крестится, к нему возвращается зрение.
Таким образом, в «Корсунской легенде» мы встречаем целое нагромождение мотивов, побудивших Владимира войти в купель. При чем летописец явно не заботится о том, чтобы как-то согласовать их как друг с другом, так и с предыдущим рассказом об «испытании вер». В результате Владимирово крещение оказывается обусловленным и предшествующим общением с различными проповедниками, и обетом, данным при осаде Корсуня, и договором с византийскими императорами, и простым желанием исцелиться от слепоты.
Как мы видим, «Повесть временных лет» представляет обращение князя Владимира в христианство как достаточно длительный процесс, сопряженный с самыми различными обстоятельствами. Путь князя к христианству длится как минимум два года, в течение которых он испытывает веры, воюет с греками, затем заключает с ними династический договор, теряет зрение и, наконец, прозревает в крещенской купели. Этот сложный и запутанный летописный рассказ повлек за собой и очевидную путаницу в более позднейших житиях святого Владимира. Потому и сегодня реконструкция событий, связанных с крещением князя Владимира, является серьезной и едва ли разрешимой исторической проблемой.
«Откуда повеяло на тебя благоухание Святого Духа?»
Однако «Повесть временных лет» - это не единственный, а главное - не самый древний из источников, повествующих о Владимировом крещении. До нас дошло как минимум два памятника, которые фиксируют иное предание об обстоятельствах принятия христианства святым князем. Это «Слово о законе и благодати» Киевского митрополита Илариона и «Память и похвала князю русскому Владимиру» монаха Иакова.
«Слово о законе и благодати» исследователи датируют 40-ми годами XI века. Во всяком случае, оно было произнесено не позднее 1050 года, когда скончалась киевская княгиня Ирина, о которой в «Слове» говорится как о живой. Это произведение отстоит от момента крещения святого Владимира не более, чем на шестьдесят лет. Вполне очевидно, что митрополит Иларион мог общаться с очевидцами Крещения Руси и потому, скорее всего, зафиксировал в своем «Слове» местное предание, восходящее непосредственно ко времени жизни святого Владимира.
В «Слове о законе и благодати» Владимиру посвящена отдельная часть, которую исследователи условно называют «Похвалой князю Владимиру». И вот что интересно. Митрополит Иларион, повествуя об обстоятельствах крещения князя, ни слова не говорит о приходе в Киев проповедников, о посольстве в разные страны и о походе на Корсунь. Хотя он и упоминает о том, что князь слышал о христианской вере греков («слышано ему бе всегда о благоверьнии земли Гречьске, христолюбиви же и сильне верою, како единого Бога въ Троици чтуть и кланяются, како въ них деются силы и чюдеса и знамениа, како церкви людии исполнены »). Однако главной причиной крещения митрополит Иларион считает особое внутренне озарение. Вот как об этом сказано в «Слове» (здесь мы приведем русский перевод): «Посетил его (святого Владимира - В. Б.) посещением Своим Всевышний, призрело на него всемилостивое око преблагого Бога. И воссиял в сердце его <свет> ведения, чтобы познать ему суету идольского прельщения и взыскать единого Бога, сотворившего все видимое и невидимое ».
При чем это особое внутреннее озарение князя митрополит Иларион считает непостижимой тайной, которую невозможно объяснить рационально. Здесь нельзя не процитировать знаменитые слова святителя Илариона, обращенные к князю Владимиру:
«Как ты уверовал? Как воспламенился ты любовью ко Христу? Как вселилось и в тебя разумение превыше земной мудрости, чтобы возлюбить невидимого и устремиться к небесному? Как взыскал Христа, как предался ему? Поведай нам, рабам твоим, поведай же, учитель наш! Откуда повеяло на тебя благоухание Святого Духа? Откуда <возымел> испить от сладостной чаши памятования о будущей жизни? Откуда <восприял> вкусить и видеть, «как благ Господь»?
Не видел ты Христа, не следовал за ним. Как же стал учеником его? Иные, видев его, не веровали; ты же, не видев, уверовал. Поистине, почило на тебе блаженство, о коем говорилось Господом Иисусом Фоме: «Блаженны не видевшие и уверовавшие». Посему со дерзновением и не усомнившись взываем к тебе: о блаженный! - ибо сам Спаситель так назвал тебя. Блажен ты, ибо уверовал в него и не соблазнился о нем, по неложному слову его: «И блажен, кто не соблазнится о мне»! Ибо знавшие закон и пророков распяли его; ты же, ни закона, ни пророков не читавший, Распятому поклонился!
Как разверзлось сердце твое? Как вошел в тебя страх Божий? Как приобщился ты любви его? Не видел ты апостола, пришедшего в землю твою и своею нищетою и наготою, гладом и жаждою склоняющего к смирению сердце твое. Не видел ты, как именем Христовым бесы изгоняются, болящие исцеляются, немые говорят, жар в холод претворяется, мертвые востают. Не видев всего этого, как же уверовал?
О дивное чудо! Другие цари и властители, видев все это, святыми мужами свершаемое, <не только> не веровали, но и предавали еще тех на мучения и страдания. Ты же, о блаженный, безо всего этого притек ко Христу, лишь благомыслием и острым умом постигнув, что есть единый Бог, творец <всего> видимого и невидимого, небесного и земного, и что он послал в мир, ради спасения <его>, возлюбленного Сына своего. И сие помыслив, вошел в святую купель. И то, что кажется иным юродством, силой Божией тебе вменилось».
Эти слова являются свидетельством чрезвычайной важности. Из текста «Слова о законе и благодати» видно, что оно произносилось за богослужением в присутствии великого князя Ярослава Мудрого и его супруги Ирины. Таким образом, в этом памятнике зафиксировано именно то осмысление событий конца Х века, которое было общепринятым при дворе Ярослава. Но митрополит Иларион прямо говорит о том, что святой Владимир пришел ко Христу не в результате услышанной проповеди или увиденных чудес, совершенных во имя Христово. Он сумел без всего этого «благомыслием и острым умом» прийти к познанию Христа.
Приведенный отрывок из «Слова о законе и благодати» ясно свидетельствует о том, что его автору не было знакомо предание об «испытании вер». Обращение князя Владимира митрополит Иларион изображает не как результат длительного рационального сопоставления различных религиозных систем с последующим выбором одной из них, а как неизвестно откуда пришедшее «веяние Святого Духа». Потому Владимирово крещение он прямо именует дивным чудом. Такое восприятие событий конца Х века явно контрастирует с пространным летописным рассказом, послужившим затем основой для составления различных версий жития святого князя. При этом, напомним, что «Слово о законе и благодати» старше «Повести временных лет» не менее, чем на полстолетия.
«И разгорелось Святым Духом сердце его»
Важно и то, что «Слово о законе и благодати» - это не единственный «альтернативный» по отношению к «Повести временных лет» источник. Вторым источником, на который необходимо обратить внимание, является «Память и похвала князю русскому Владимиру» монаха Иакова. Что касается автора, времени написания и первоначального состава этого произведения, то в науке эти вопросы все еще остаются непроясненными. Однако наиболее распространенной все же является точка зрения, что в основе памятника лежит текст второй половины XI века. По всей вероятности автор «Памяти и похвалы» использовал не дошедший до нас летописный свод, более древний, чем «Повесть временных лет». Потому и представленная монахом Иаковом последовательность событий существенно отличается от «Корсунской легенды». Некоторые сведения, сообщенные в «Памяти и похвале» являются уникальными и не имеют параллелей в более поздних летописных источниках.
Для нас важно отметить, что и в сочинении монаха Иакова мы не встречаем хрестоматийных сюжетов, связанных с «испытанием вер». Здесь приводятся совершенно иные мотивы, побудившие князя принять крещение. Прежде всего, монах Иаков указывает, что святой Владимир «узнал о бабке своей Ольге », которая приняла крещение в Константинополе, «и в жизни ей стал подражать ». Однако далее мы встречаем свидетельство, явно сближающее «Память и похвалу» со «Словом о законе и благодати»: «И разгорелось Святым Духом сердце его (князя Владимира - В. Б.), желая святого крещения. Видя желание сердца его, Бог, зная о доброте его, снизошел с небес на князя Владимира милостью своею и щедротами. И Бог Отец, и Сын, и Святой Дух в Троице славимый, «проникающий в сердце и существо» Бог праведный, все предвидящий, просветил сердце князю Русской земли Владимиру, чтобы принял он святое крещение ».
Мы видим вновь тот же мотив: крещение стало плодом особого посещения свыше. Бог таинственным образом просвещает сердце киевского князя и тот принимает крещение. «И дар Божий осенил его, и благодать Святого Духа осветила сердце его, и научился по заповеди Божьей поступать, и жить добродетельно по-божьи, и веру соблюдал твердо и непоколебимо ».
Также и хронология событий, представленная в «Памяти и похвале» принципиально отличается от хронологии «Повести временных лет». Крещение Владимира монах Иаков относит к 986 году. При чем, по этой версии, крестился князь не в Корсуни, а в Киеве. А поход на Корсунь состоялся лишь на третий год после этого (в 988 году), когда Владимир уже был христианином. Потому поход на Корсунь в «Памяти и похвале» представлен не как предыстория крещения, а, скорее, как его результат. Монах Иаков говорит о том, что, отправляясь на Корсунь, князь Владимир обратился с молитвой к Богу, «и услышал Бог молитву его, и взял он город Корсунь, и сосуды церковные, и иконы, и мощи священномученика Климента и других святых ». Также и женитьба на греческой царевне в «Памяти и похвале» никак не связывается ни с историей крещения, ни с походом на Корсунь. Автор говорит о женитьбе князя как об отдельном сюжете.
«Широкая русская натура»
Таким образом, источники, ближайшие ко времени Владимирова крещения доносят до нас согласное свидетельство: отказ князя Владимира от язычества и его приход ко Христу был результатом таинственного «озарения свыше». Ни политические перипетии во взаимоотношениях с Византией, ни изучение различных вер, ни желание породниться с императорами не воспринимались современниками князя Владимира как решающие причины его крещения.
Не удивительно, что и некоторые историки XIX-XX веков разгадку переворота, совершившегося в душе Владимира, искали не во внешних обстоятельствах, а во внутренней логике его жизни. Например, святитель Филарет (Гумилевский), архиепископ Черниговский в своей «Истории Русской Церкви» писал, что обращение князя Владимира ко Христу стало следствием его предшествующей распутной жизни в язычестве: «Ужасное братоубийство, победы, купленные кровью чужих и своих, сластолюбие грубое - не могли не тяготить совести даже язычника… Душа искала света и мира». Именно невозможность найти насыщение в грехе, привела князя к отказу от греха. А другой известный историк - Антон Владимирович Карташев - подчеркивал, что «Владимир был носителем «широкой русской натуры», которая стала потом типичной для русского темперамента, от одной крайности кидающегося в другую».
Впрочем, вряд ли мы когда-нибудь сможем получить однозначный ответ на вопрос: что же на самом деле произошло в душе святого князя? Этот внутренний переворот навсегда останется тайной. Ведь обращение всякого человека к Богу - это таинственный и непостижимый для внешнего наблюдателя процесс. Однако нельзя не обратить внимание на те важные свидетельства, которые оставили нам ближайшие ко времени Владимирова крещения русские книжники. В них произведениях стремление к исторической точности удивительным образом сочетается с благоговением перед тайной обращения святого князя. Пожалуй, и нам стоит поучиться у древнерусских писателей этому умению непротиворечиво объединять истину историческую и истину духовную.
Блаженный Владимир-князь был сыном Святослава, из варяжского племени, и поначалу со тщанием поклонялся идолам; он, как было это свойственно и предкам его, имел семь прекрасных ликом жен, а потом взял еще трех, да после того вложил ему в разум мысль Сатана, что надо ему - и двенадцать жен! Тогда послал он своего воеводу Олега к правителю града Корсуня просить за себя его дочь. Князь же корсунский, много над тем посмеявшись, сказал: “И что этот варвар думает о себе?” И тогда князь Владимир быстро собрал своих воинов из числа варяг и славян, из кривичей и черных болгар и пошел на Корсунь, греческий город, и жители Корсуня заперлись в своей крепости.
И стал Владимир на другой стороне залива, от города на полет стрелы, но твердо защищались горожане. И сказал им Владимир:
“Не дадите мне в жены ее - буду стоять здесь три года”,- но те не послушались его. Так стоял Владимир 6 месяцев, но от голода жители не страдали.
А был в этом городе муж, родом варяг, по имени Жедберн, и однажды выстрелил он стрелою в сторону, где был варяжский полк, и крикнул: “Отнесите стрелу сию князю Владимиру!” На стреле же написано: “Княже Владимир, друг твой Жедберн верностью присягает тебе и вот что тебе сообщаю: стой ты с войском своим под городом хоть год, или два, или три, не покоришь ты голодом града Корсуня, ибо лодки в город с питьем и едою проходят подземным ручьем, а начало того пути - к востоку от войска твоего”.
Князь Владимир, проведав о том от варяга, велел отыскать этот путь и тотчас перекопать его. И люди в городе изнемогли от жажды и голода и через три месяца сдались.
И вошел Владимир в город, вошла и дружина его, князя корсунского вместе с княгиней взял в плен, а дочь их-к себе в шатер; князя и княгиню привязал к колу у шатра и с дочерью их пред ними совершил беззаконие. Через три дня князя с княгиней велел он предать смерти, а дочь их отдал за указанного Жедберна со многим имуществом, поставив его наместником града Корсуня.
И пока еще не распустил князь своих полков, послал воеводу Олега с Жедберном в Царьград, к царям Константину и Василию, просить за себя сестру ихАнну, так говоря: “Вот, взял я ваш славный город, и слышу, что есть у обоих вас ваша сестра, девица, так что, если ее за меня отдать не хотите, с вашим городом так поступлю, как и с этим. Услышав все это, впали цари в печаль и собрали патриарха, архиепископов, епископов, игуменов и весь священнический чин, весь вселенский собор, и, обсудив все с ними, послали Владимиру весть, говоря так: “Не следует христианам отдавать за варвара, но если ты крестишься во имя Отца, и Сына, и Духа Святого, то не только сестру ты получишь нашу, но и царство небесное примешь, которое лучше этого царства, и с нами в вере одной пребудешь; если ж не сделаешь так, не сможем отдать за тебя нашу сестру”.
Услышав это, послал князь Владимир по всем языкам и странам, испытать закон их, как веруют. И посланные пришли в Царьград и увидели церковные убранства, и чин божественной службы, и изрядную красоту архиереев, пение и хоры, и молитвы, и вопрошания дьяконов - и пробыли здесь восемь дней. И призвали их цари Константин и Василий, воздали им великие почести, отпустили с дарами великими и со многою честью; и вернулись они к Владимиру.
И созвал тот бояр своих и вельмож всех, и поставил посланных перед собою, и вопросил их; и те рассказали, что видели. Так и избрал Владимир из вер - веру прекрасную греческую, православную, и послал к царям, говоря: “Страстно желает душа моя крещения, ибо изведал я закон ваш и люба мне ваша вера и службы ваши, как описали мне их посланные нами мужи”. И услышав это, радовались цари и послали к сестре своей, говоря: “Владимир князь просит тебя - иди за него”. И та отвечала: “Не хочу я идти за варвара”,- и сказали тогда ей братья: “Милая наша сестра Анно! да ведь ради тебя обратит его Бог Господь и просветит и его, и землю его, да еще и нас, и наш город избавишь ты от пленения, приняв себе вечный венец от Господа”. Так умолили они сестру свою и послали к Владимиру, говоря: “Крестись - и пошлем тебе нашу сестру”. Ответил Владимир: “Пусть придут с сестрою вашей и крестят меня [священники]”.
Цари же Константин и Василий, призвав патриарха и весь вселенский собор, ввели сестру свою Анну во храм Святой Богородицы и начали петь молебны. И цари, Константин и Василий, видя сестру свою в печали и скорби, молились оба в слезах, говоря так: “Госпожа Святая Богородица! через тебя познали мы истинного Бога нашего Иисуса Христа, воплотившегося и рожденного тобой; не дай, Госпожа, рабы своей, а нашей сестры варвару этому осквернить ее, но приведи его. Госпожа, во святое крещение, чтобы и он познал твоего Сына, а нашего Бога”. Она же, повернувшись ликом к святой Софии, стала плакать, шепча молитву: “О Владыко Человеколюбец, высокий Царь славы, премудрости отчей, что от чистой отроковицы создал свой храм, Сына и десницу Всевышнего! Простри, Вседержителю Отче, десницу от глубины сердечной и истреби врагов Христа Твоего. Ибо это враги Твои поднялись и ненавистники Твои подняли головы, на людей Твоих помыслили злою волею и на святых сговорились, сказав: истребим их всех, чтобы никто не смел обратиться к Тебе. Но, Господи, Господи, не отвергай моих слез, но укроти их, Боже, и от противящихся деснице Твоей сохрани меня, Господи, словно зеницу ока, и покровом крыл Твоих сохрани меня: ибо все для Тебя возможно, и слава Твоя во веки веков, аминь”.
И, утирая слезы, взошла на ладью и, простясь с братьями и родней, со всем городом, отправилась морем к Корсуню. Цари же Константин и Василий стали радоваться и веселиться о многой милости Божией за то, что язычника к вере она приводит, и послали с патриархом и со всем собором на встречу ее к Владимиру-князю в Корсунь сановников неких, епископов, священников и диаконов, и весь причт церковный, повелев им устроить святую купель.
Когда же пришла она в Корсунь, встретил ее архиепископ со всем собором, и вышли корсуняне из града, и на берег пришли, и поклонились царице, и ввели ее в город, и посадили в палате; ей же одно утешение - ко Христу молитва.
А так как князь Владимир пожелал и тут сотворить беззаконие, за его неверие тотчас напала на него слепота, осыпали гнойные язвы, и затужил князь, не зная, что делать. И сказали горожане Анне, что Владимир не видит света; тогда призвала царица имя Господа, так говоря: “Господи, сказавший словами Давида: живущий с помощью Всевышнего в небесных кровах Божиих вселится, а ныне Ты мой заступник, Господи, и защита моя, Бог мой и мой помощник, на Тебя уповаю”. Сказав так, послала она к Владимиру, так говоря:
“Царь Владимир, хочешь избыть болезнь эту - скорее крестись, если не крестишься, то не избавишься от недуга”. Услышав это, ответил Владимир: “Если правда это, то воистину Бог христианский велик”,- и повелел крестить его, утверждая, что к этому призвал его Бог.
Епископ же корсунский и пришедшие с Анной епископы и диаконы, огласив, крестили Владимира в базилике святого Иакова и нарекли ему имя в святом крещении Василий. И свершилось славное чудо: когда наступило время войти в святую купель, он погрузился трижды, и лишь только руку свою возложил на него епископ,- тотчас прозрел, а струпы отпали от тела, как рыбья чешуя, и осветилось лицо его, словно солнце, и осенила его и сила, и Божия благодать, и стал он таким, точно не было у него никогда никакой болезни, и восславил он Бога, сказав: “Познал я теперь Бога истинного”.
Тут увидел он ясно лицо царицы, поцеловал ее, и принял венец, и любил ее выше меры, ибо ее возлюбил и Бог.
Видев же скорое это исцеление, многие вельможи его крестились в церкви Святой Богородицы, а церковь та стояла в Корсуни-граде на месте среди города, где торг был у корсунян; дворец Владимира стоит возле церкви доныне, царицына же палата за алтарем стоит еще и сегодня.
А Владимир, прозрев, возрадовался душою и телом и поставил средь города церковь святого Василия, на горе, называемой Ликофрос, и стоит та церковь доныне.
И когда наступил час брака Владимира с Анной-царицей, цари Константин и Василий с Фотием-патриархом прислали им много даров и дали им мощи святых, а в митрополиты им дали Михаила. И началось веселье великое в городе том о неизреченном человеколюбии Божьем, за то, что не дал разорить он царства, но сохранил, утвердил и спас, и варвара в веру своим милосердием ввел, и великое множество прочих от горькой и пагубной тьмы избавил, дав Божественный свет.
А потом Владимир взяв царицу свою и митрополита Михаила, епископа Анастаса, попов корсунских, дьяконов и причт церковный с мощами святого Климента и Фива, ученика его; взял и сосуды церковные, и иконы, данные в благословение брака, и соборные книги; взял и два медных алтаря и четырех коней, также медных: еще и сейчас стоят они за храмом Святой Богородицы, иные невежды чтут их за мраморные; и вернул град Корсунь обратно царям Константину с Василием как вено свое за царицу,- а сам отправился в Киев.
И когда вернулся в свой город Киев, велел кумиров порушить, тех изрубить, а иных пожечь, а Велеса-идола, которого звали также и скотьим богом, повелел он сбросить в Почайну-реку. Идола же Перуна велел привязать к конским хвостам и стащить с горы по Боричеву на ручей, приставив 12 мужей избивать кумира дубинами. И это не потому, чтобы дерево наказать, а на поругание бесу, который образом этим прельщал людей - так пусть и возмездие будет ему от людей же. Велик Ты, о Господи, и чудны дела Твои! Окаянный демон, чтимый людьми вчера, сегодня уже оскорбляем! Все то время, пока волокли его вдоль ручья до Днепра, оплакивали его необращенные люди, ибо еще не приняли святого крещения. И дотащив кумира Перуна, сбросили в Днепр его. И заповедал Владимир следить, говоря: “Если пристанет к берегу где, его отгоняйте, пока не дойдет до порогов, а тогда уж бросьте его”. И исполнили то повеление. Когда же Перуна бросили, то, миновав пороги, ветром был занесен он на отмель, которую и называет с тех пор Перунова отмель (так и сегодня).
После того созвал Владимир множество всех людей и заповедал всему граду - велел им креститься, день назначив и так сказав:
“Пусть заутра окажутся на Почайне-реке и богат, и убог, свободный и раб, пол мужской и женский, старые с юными, девы и юноши, старцы с детьми, но также и нищие - и если кого там не встречу, тот будет мой личный враг”.
Услышав все это, люди отправились с женами и с детьми, радуясь и восклицая: “А не было б то добрым делом, не приняли б этого князь и вельможи его!”
Наутро вышел Владимир с митрополитом своим Михаилом, с епископами корсунскими, с клиросом всем церковным на реку на Почайну, и сошлись без числа людей, а проще сказать - весь город, от мала и до велика, и вошли все в реку, и стояли - те до шеи, а иные по грудь, дети по грудь у берега, других же младенцев держали, а те, кто постарше, в воде бродили; попы же и дьяконы на берегу стояли, творя молитвы, которые петь положено над крещаемым. И с тех пор называют то место святым.
И радостно было видеть на земле и в небесах такое количество душ спасаемых, а дьявол со стоном вопил: “Увы мне, увы! и отсюда меня изгоняют! Здесь я думал найти жилище себе, ибо не было здесь ни проповедей апостольских, ни знания Бога, и веселился я службам их, которые мне служили! И вот побеждают меня теперь - и кто? не апостолы и не мученики, нет, а язычники, и теперь уж не царствовать мне в этих странах!”
И когда окрестили всех, каждый вернулся в дом свой, радуясь духом.
Владимир же, радостный, что Бога познал и сам он, и люди его, на небо взглянув, сказал: “Боже, сотворивший небо, и землю, и все, что на них! Сохрани же новых твоих людей и дай им, Господи, уведать Тебя, Бога истинного, как уведали уж о том все христианские страны, и утверди, Господь, в них правую веру неизменной, и мне Помоги, Господь, на враждебного противника, чтобы, надеясь на тебя и на твою державу, победить его козни”. И сказав так, повелел рубить церкви и ставить их по местам, где прежде стояли кумиры. Так поставили церковь Святого Василия на холме, где стоял их кумир Перун и прочие, где приносили жертвы князь и люди его. Повелел он также по всем городам и селам людей приводить к крещению и церкви ставить, собирать попов и диаконов и строить церковный чин. И, разослав людей, стал брать у знатных вельмож детей на учение книжное; а матери этих чад их оплакивали, ибо еще они не утвердились верою, вот и плакали, словно по мертвым.
Сам же Владимир стал жить по христианскому закону. И, как минули годы, помыслил он церковь построить из камня Пресвятой Богородицы и Приснодевы Марии честного и славного ее Успения посреди града Киева, и послал за мастерами к грекам. И стали ее созидать по благословению митрополита, с помощью Божьей и Пречистой его Матери, вскоре ее и закончили, украсив честными иконами и прочим нарядом церковным; и поручил эту церковь епископу Анастасу-корсунянину, и попов корсунских поставил служить в ней, отдав ей все, что привез из Корсуня: иконы, книги, сосуды церковные и честные кресты с драгоценным камением.
Увидев церковь свою завершенной, вошел в нее, Богу молясь, и сказал: “Господи Боже! Взгляни с небес и смотри, посетив свой сад, и заверши его, и защити Своих новых людей, к которым уже обратил Ты сердце, дав разум познать Тебя, Бога истинного, защити и Церковь сию, которую создал я, недостойный Твой раб, во имя родившей Тебя Приснодевы Марии Богородицы; если кто помолится в церкви сей, Господи, услышь тогда, Господи, молитву его и отпусти все грехи его по молитве к пречистой Твоей Богоматери”.
А после молитвы сказал он так: “Сим даю церкви Святой Богородицы десятину со всего княжения моего, и также по всей земле Русской и от княжеского суда десятую векшу, из торга - неделю десятую, из домов - на каждое лето десятое всякого стада и всякого жита чудной Матери Божьей и чудному Спасу”. Так решив, записал завещание в церкви, сказал: “Если кто отменит - да будет проклят”,- и дал десятину от каждого горожанина и от себя Анастасу-корсунянину, и устроил праздник великий в тот день боярам и старцам градским, убогим и бедным раздавая именье свое.
И милостив был Владимир по слову Господню, который сказал:
“Блаженны милостивые, ибо помилованы будут”,- и далее:
“Продайте имения ваши и дайте нищим”,- и далее: “не собирайте себе сокровищ на земле, здесь тлит ржа и роются тати, но собирайте себе сокровища на небесах, где ни ржа не тлит, ни тати, подкапываясь, не крадут”,- и слышал Давида, сказавшего: “Блажен муж, дающий и милующий”,- и Соломона слышал, сказавшего:
“Дающий нищему, Богу дает взаймы”. Все это слышав, повелел Владимир всем убогим и нищим на княжеский двор приходить и брать все, что нужно,- еду и питье, и из казны деньгами. И, сделав так, сказал он: “Ведь немощные и больные не могут дойти до двора моего”,- и велел привезти телеги, положив туда хлеб и мясо, рыбу и овощи разные, в бочках мед, а в других и квас, и возить все по городу, вопрошая: “Где больные и нищие, кто не может ходить?” - и тем раздавать по надобности.
И пожил князь Владимир после святого крещения 28 лет, многие добрые творя дела, а потом разболелся Владимир и в этой болезни преставился Богу месяца июля в 15-й день, на память мучеников святых Кирика и матери его Улиты. И оплакали его все люди с боярами - как заступника их земли, убогие и нищие - как печальника и кормителя, и положили его в мраморную раку, и схоронили тело блаженного князя Владимира с великим плачем.
Ибо он - как новый Константин великого града Рима, который крестился и сам, и людей крестил, то же и он совершил, подобно ему. Ибо сказал Соломон: “Когда умирает праведный муж, не погибает надежда”,- вот и держат его в своей памяти русские люди и князья, поминая святое крещение, как его принял, и прославляя в молитвах и в пении псалмов: воспевая Господа, новые люди, во святом крещении просвещенные Духом Святым, чают надежды у великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа - каждому по трудам его воздавать неизреченную радость, которую и пожелаем всем христианам.
«Корсунская легенда». Летописное повествование о крещении Владимира принято называть Корсунской легендой. Разболелся в то время Владимир глазами и ничего не видел. И послала к нему царица сказать: “Если хочешь преодолеть болезнь эту, то крестись скорей”. Услышав это, Владимир сказал: “Если вправду исполнится это, то поистине велик Бог христианский”. И повелел крестить себя. Епископ же Корсунский с попами царицы… крестили Владимира. И как только наложили руку на него, Владимир тотчас прозрел. Осознав же внезапное исцеление, Владимир прославил Бога: “Теперь я узнал истинного Бога”. Обстоятельства крещения киевлян также описаны в «Повести временных лет». Владимир крестил 12 сыновей своих и многих бояр. Купель баптистерия, где принял крещение князь Владимир. Раскопки в Херсонесе (Корсуни).
Слайд 13 из презентации ««Крещение Руси» 4 класс» . Размер архива с презентацией 1928 КБ.Окружающий мир 4 класс
краткое содержание других презентаций«Вопросы по природным зонам» - Вопрос. Черноморское побережье Кавказа расположено в субтропической зоне. Назови растения и животных степной зоны, занесенных в Красную книгу. В Арктике расположен заповедник «Остров Врангеля». Сплошной травянистый растительный покров. Зона лесов. Пустынный заповедник России носит название «Чёрные Земли». Зона пустынь. У чёрного моря. Назови растения ледяной зоны. Дерево-долгожитель. В пустыне жаркое продолжительное лето и прохладная короткая зима.
«Птицы населенных пунктов» - Стриж у гнезда. Скворец. Серая ворона. Мир птиц. Городские ласточки. Деревенские ласточки. Домовый воробей. Большая синица. Касатка. Сизый голубь. Белая трясогузка. Вестница весны. Берегите птиц. Соседи человека. Обычная птица. Птица, разбивающая лёд. Длиннокрылые стрижи. Талантливый имитатор.
«Жизнь древних славян» - Домовой. Дома. Иванов день. Жилища древних славян. Древние славяне. Праздник проводов зимы. Места. Масленица. Водяной. Троица. Происхождение древних славян. Славянский громовержец. Перун. Поселение древних славян. Внешний вид древних славян. Колесо истории. Окружающий мир. Леший. Славяне. Жизнь древних славян. Бог солнца. Черные тучи. Праздники. Религия. Иван Купала. Священное дерево Лады.
«Князь Ярослав Мудрый» - Смерть Ярослава. Киев при Ярославе. Заслуги Ярослава Мудрого. Великий князь Киевский. Энциклопедия Кирилла и Мефодия. Внутренняя политика Ярослава. Памятник Ярославу. Просветитель Руси. Ярослав Мудрый. На Русь напали печенеги. Киевский престол. Город Альдейбург. Ярослав. Суд во времена Русской правды. Братья Ярослав и Мстислав. Создание первого свода законов. Ярослав Владимирович Мудрый. Чтение народу Русской Правды.
«Охрана природы и окружающей среды» - Cоболь. Вид работы. Марал. Рысь. Охрана природы. Веретеница. Чеглок. Западные склоны. Пресмыкающиеся. Кандалакшский заповедник. Не рвать цветы. Не ломать деревья. Не вытаптывать траву. Скопа. Места обитания кабарги. Центрально-Чернозёмный заповедник. Охраняемые виды. Лосиха с лосёнком. Запрещающие знаки. Птицы.
«Полезные ископаемые Кубани» - Песок. Что называется полезным ископаемым. Торф. Залежи мергелей. Полезные ископаемые. Металлы. Месторождения полезных ископаемых. Природные богатства. Добыча золота. Нерудные полезные ископаемые. Природный газ. Графит. Углеводородное и энергетическое сырье. Добыча нефти, газа, торфа. Подземные сокровища Кубани. Минеральные источники. Термальные источники. Лечебные грязи. Селенит. Представление о полезных ископаемых.
